Кризис Несуна
Исраэль Шамир
(доклад на Родосском Форуме 9 октября 2011 г)
Новая
волна кризиса, заливающая в наши дни Британские
острова, может быть названа Кризисом Несуна. Несун,
то есть рабочий, выносивший «налево» продукты
производства своего завода, смешная фигура, которую
любили изображать Кукрыниксы с батоном колбасы в
кармане, оказался страшнее многорукой Кали – что бы
ни создавали советские люди, несун уносил и тащил в
соседнее царство рыночных отношений. Ведь несуном
был не только рабочий Вася, слямзивший автодеталь и
продавший ее на толкучке, но и Михаил Ходорковский,
пытавшийся вынести подземные запасы нефти и газа и
продать их английской нефтяной компании. Несун – это
и взяточник-чиновник, уносящий свою миллионную
взятку в банк на Каймановых островах, и бизнесмен,
переводящий завод в оффшор. Несун оказался самым
страшным оружием холодной войны – только благодаря
ему капитализм победил, а социализм проиграл. Не
исчез несун и при капитализме – несунами были и
президент Мубарак, и президент Маркос, выкачавшие
многие миллиарды из своих стран и народов, и унесшие
их в швейцарские банки.
Кризис Несуна обострился с Ливийской войной. Как
призрак Отца перед Гамлетом, дух Каддафи появляется
в кабинетах президентов и менеджеров. Ливийский
лидер собрал внушительное состояние для себя, для
семьи и для своего народа, разложил его по разным
банкам и фондам, но, как выяснилось, он напрасно
старался. С тем же успехом он мог вместо долларов и
евро собирать опавшие листья клена. Одним мановением
руки американцы и их союзники заморозили его
депозиты, а потом распилили и украли их. Для отвода
глаз они передали часть произвольно выбранным
ливийцам («повстанцам»), и часть использовали для
оплаты
собачьего корма, посланного голодающим жителям
Триполи. Даже с учетом стоимости бомбежек, дело того
стоило.
Ливийская война была грабежом в особо крупных
размерах, и она преподала урок Священного Писания
несунам: «Не копите себе сокровищ в западных банках,
где их непременно найдут и отберут». Они наивно
думали, что смогут спрятать краденые денежки от
своевольных властителей и бунтующей черни в
бронированные подземелья швейцарских гномов, но не
тут-то было. Им было дано узнать, что электронные
деньги на счету на Каймановых островах не безопаснее
двадцатидолларовых бумажек под матрасом. Так кризис
доверия распространился от простых людей на сильных
и влиятельных. В особенности сильно он ударил по
России, другим странам на пост-советском
пространстве, по производителям нефти и газа, по
странам, сохранившим национальную промышленность.
Кризис уже привел к последствиям:
-
Хюго Чавес
потребовал принадлежащее его стране золото;
-
Владимир Путин пошел на президентские выборы,
завершив долгий период невнятицы;
-
Минфин Кудрин, главный сторонник поддержания
Стабфонда, был уволен.
-
Россия решила радикально увеличить военные
расходы;
Это прямые последствия Ливийской войны.
Несуны жизненно нужны современной финансовой
системе. На этих скромных коррупционерах стоит
роскошь Лондона и Нью-Йорка. Несуны, чиновники и
олигархи выполняют функцию пчел. Они упорно порхают
с цветка на цветок и собирают драгоценный трудовой
пот, превращая его в деньги. Когда происходит
приватизация, им удается схватить большой готовый
кусок сот. Свои доходы они несут в заморские
закрома, опасаясь, что дома их кто-нибудь
выпотрошит. На Западе их ждут. Каждый сбежавший из
России казнокрад или несун-бизнесмен получал убежище
в Лондоне. Ссылаясь на права человека или взывая к
гуманизму, Хозяева Дискурса защищали воров-несунов,
начиная от расстрелянного в 1984 году директора
Елисеевского и вплоть до Михаила Ходорковского. В
начале 1990-х вынос народного добра достиг таких
размеров, что, казалось, в России ничего не
останется. На эти деньги резко поднялась экономика
Запада.
Прозападные СМИ в России рассказывали о миллиардах
Путина и Лукашенко, засоленных в западных банках,
рассказывали о беглых олигархах, которые счастливо
живут при своих деньгах. Многие глупые и продажные
чиновники и бизнесмены верили этим рассказам и
усердно собирали мед. Благодаря им западным банкирам
не было нужно посылать морпехов в дальнюю русскую
или индийскую глубинку, чтобы вырвать горсть рупий
или рублей у работяги. Мед сам стекался в ульи.
Но после ограбления Ливии даже самый глупый и самый
коррумпированный чиновник в России или Казахстане
понял то, что и пчелы узнают, к своему горю. Когда
ульи наполняются, пасечники обкуривают их, прогоняют
пчел и собирают мед. Может, пчелы собирались им
кормиться зимой или в глубокой старости, но у людей
есть другие планы. Первая волна кризиса 2008 года
ознаменовала начало выкуривания; ливийская кампания
показала, как поступают с дымоустойчивыми пчелами.
И раньше богатые русские догадывались, что с
миллиардом долларов удрать на Багамы им никто не
позволит (Хотя Станислав Белковский писал, что Путин
после завершения срока улетит туда в компании своих
сорока «ярдов», но ему верили только очень
доверчивые слушатели «Эха Москвы»). Я знал тех, кто
пытался. Когда они приходили за своими вкладами в
швейцарский банк, им говорили, что их виза
просрочена, что они должны представить
доказательства, что честно заработали эти деньги, а
после кризиса – что их денежки сгорели в кризисе.
Еврейские несуны бежали в еврейское государство, где
их быстро ощипывали. Невзлину пришлось пожертвовать
половину своего состояния на сомнительную
благотворительность, Гайдамак был почти доведен до
банкротства, Гусинского облапошили сразу. Олигархи
поумнее бежали в Англию, но и там умели их раздеть.
Так от несчетных капиталов Березовского остались
считанные миллионы. Сейчас таких оптимистов
становится все меньше. Люди не стали лучше, но
поняли – не стоит трудиться и красть, если это все
равно отберут.
Остаются другие способы сбора меда. Традиционный
способ, подробно описанный Джоном Перкинсом в “Признаниях
экономического киллера” основывался на
предоставлении кредитов. Кредиты распиливались,
несуны несли их в те же западные банки, а потом
министерства финансов стран-должников собирали
налоги и отдавали тем же банкам. Но и этот способ
стал тормозить. Страны не спешат брать кредиты. К
слову, Путин добился ненависти Запада не своей
мюнхенской речью, но решением отдать долги России. В
свое время Чаушеску был расстрелян за подобное
решение по приказу западных банкиров.
Наркотики – отличный способ сбора меда. Наркомафии
собирают через наркоманов массу денег, которые так
же идут в западные банки. Это одна из причин, почему
американцы уже десять лет оккупируют Афганистан,
крупнейший источник сырья для наркотиков. Не новая
задумка – в 19-м веке англичане вели в Китае
«опиумные войны», обеспечивая право еврейских
наркоторговцев Сассуна сбывать опиум китайцам и
вывозить прибыль в Английский банк. Завоевание Ливии
и базы НАТО в этой стране помогут ускорить доставку
наркотиков в Северную Африку и Западную Европу, куда
трудно добраться из Афганистана или из Косова.
Но пчеловоды не полагаются на несунов – есть и
организации, поставляющие мед в крупных размерах к
столу западного потребителя. Это в первую очередь
суверенные фонды, наподобие российского
стабфонда. Нефтепроизводящие страны хранят большую
часть своих доходов в Британии и в США. Эти фонды
трудятся на благо западных стран, и выполняют роль
заложников, как аманаты в далеком прошлом –
заложников приличного поведения их «хозяев». Иран
утратил свои фонды, когда избрал независимый
исламский режим. Некоторые российские обозреватели
(например, Стариков) считают фонд формой дани,
которую вынуждены платить побежденные в холодной
войне своим победителям, а другие даже связывают
террористический акт Брейвика с планами Норвегии по
репатриации своего огромного фонда.
Действительно, у России нет практической нужды
хранить сбережения на Западе под малый процент, в то
время как российские предприятия вынуждены занимать
под высокий процент в западных банках. Ведь эти
фонды могут быть заморожены или конфискованы. Они
могут и попросту исчезнуть вместе с инвестицией, как
уже произошло в свое время с Норвежскими и шведскими
пенсионными фондами.
И этот источник меда оказался под ударом с уходом
Кудрина. Алексей Кудрин, бессменный министр финансов
РФ, был влиятельным и высокопоставленным сторонником
перекачки российских доходов в зарубежные фонды, то
есть был несуном высокого класса. Его восхваляли,
как осторожного и замечательного финансиста.
Несколько дней назад он выразил резкое несогласие с
планом президента Медведева заметно увеличить
военные расходы. План Медведева был глубоко оправдан
реальностью Ливийской войны, но он, конечно,
противоречил западным интересам – не только потому,
что они предпочитают видеть Россию слабой, но и
потому, что этот план увеличит экспорт российского
оружия и будет конкурировать с англо-американскими
поставками оружия. Кудрин был немедленно уволен – он
просто не мог поверить, настолько он привык считать
себя неприкосновенным. Для Запада это был немалый
шок.
Депеши архива «Викиликс» показывают, что посольство
США в Москве считало Кудрина «наиболее прозрачным и
реалистически мыслящим представителем правительства
России по экономическим вопросам». Кудрин «более
всех искал экономического сотрудничества с США и
другими странами Запада». Русские госслужащие
считали его личностью спорной, если не «изменником»,
говорится в депешах. Кудрин был сторонником мягкой и
уступчивой линии во внешней политике, был против
курса, указанного мюнхенской речью Путина.
Интересно, что сразу после его ухода Россия наложила
вето на планы США и их союзников по вмешательству в
Сирии.
Экономически Кудрин был неолибералом и монетаристом.
Во время кризиса 2008 года он давал деньги банкам и
на шесть месяцев полностью прекратил государственные
расходы, чем нанес большой ущерб российской
промышленности. Он стремился – правда, безуспешно –
ввести Россию в ВТО. Он так и не предстал перед
судом за свое участие в аферах с долгами Кувейту и
долгами Алжира – хотя его заместитель Сторчак провел
некоторое время за решеткой. Его уход – большой удар
по западным интересам, нанесенный вскоре после
падения Триполи. Будущее покажет, будет ли стабфонд
репатриирован или тихо увянет.
Таковы причины нового кризиса – даже несуны утратили
доверие к системе. Падение СССР продлило жизнь
пиратского капитализма на долгие двадцать лет. За
это время западные банки выкачали огромные средства
из разрубленных кусков Советского Союза и из других
стран, утративших советскую защиту. Банкиры привыкли
жить в сказочной роскоши. Они позабыли золотое
правило пасечников – нужно оставлять часть меда в
ульях, иначе пчелы не будут собирать мед. Они
ограбили слишком много людей, и утратили доверие –
даже несунов.
PS. Почему Англия?
Кризис материализовался в первую очередь в
Великобритании, потому что лавочница с
Голдерс-Грин, она же Железная Леди, сломила становой
хребет Англии – шахтеров Йоркшира и сталеваров
Шеффилда. Она уничтожила британскую промышленность и
превратила Британские острова в новую Тортугу,
пиратский рай, где финансисты развлекаются и
планируют новые рейды.
Англия стала домом для аль Файяда и Абрамовича - и
для миллионов иммигрантов, привезенных, чтобы их
обслуживать. Сами англичане предлагали финансовые
услуги, создали военизированные компании по
безопасности, брали немалые деньги за образование.
Они стали слишком дороги, и рухнули, как
обожавшие тюльпаны голландцы в 18 веке. Они не могли
жить, не занимаясь грабежом – прочая база была
переведена за рубеж.
Так неолиберализм подорвал мощь самого надежного и
упорного народа на земле, британцев, расчетливых,
верных, трудолюбивых, послушных, краснолицых и
упрямых. Они правили Индией, спалили дотла Белый Дом
и устояли перед Гитлером. Но с неолиберализмом они
справиться не смогли.
Поэтому кризис для британцев похож на кризис Пиратов
Карибского моря – когда долгое время нет добычи, нет
трофеев, а красиво жить хочется, возникает кризис.
Это опасное время, потому что хуже пиратов только
голодные пираты. И это самое подходящее время для
укрепления оборонной мощи России.
